АНА ӨСИЕТІН АРДАҚ ТҰТҚАН

Гүлжаһан ОРДА, М.О.Әуезов атындағы Әдебиет және өнер институтының бас ғылыми қызметкері, филол.ғ.д.

АНА ӨСИЕТІН АРДАҚ ТҰТҚАН

(Дүрнәм Мәшүрованың «Ана мирасы» романы туралы)

Қазақстан халықтарының әдебиеті ішінде көп зерттелгендерінің бірі – ұйғыр әдебиеті. Қазіргі ұйғыр әдебиеті тағы бір романмен толығып отыр. Ұйғыр жазушысы, драматург Дүрнәм Мәшүрованың «Ана мирасы» атты романының негізінде ұйғыр театрында осы аттас драмалық шығарманың қойылымы жүріп жатыр. Ал, романды қазақ тілінде сөйлеткен – ақын, аудармашы Дәулетбек Байтұрсынұлы бауырымыз. Аудармашының ұйғыр халқының тарихы мен мәдениетін, ұлттық этнографиясын жақсы білетіндігі аталған шығарманың өн бойынан анық көрініп тұр. Романның сәтті аударылуының негізгі себебі де осында болса керек. Ендеше шығармаға үңіліп көрелік.

ХХ ғасырдың отызыншы жылдарындағы ел басына түскен ауыр күндерден басталған оқиға желісі қазіргі таңға дейінгі аралықты қамтиды. Үш ұрпақтың басынан өткен айтулы оқиғалар сол дәуірдің көркем шежіресі ретінде танылған. Апалы-сіңлілі Майсимәм мен Гүли төңірегінде жүріп жататын оқиғалар желісі бір әулеттің басынан өткен тарихы негізіндебір дәуірдің шындығы шынайы бейнеленген.

Отызыншы жылдары қазақ даласын әбжыландай аралаған ашаршылықтан бір пенде де аман қалмағанын бір ауыл тұрғындарының аштықтан бұратылып, әлсіреп ұйықтап кете беретін нәубетімен бейнеленген. Халқым дегендердің «халық жауы» болып, елім дегендердің Итжеккенге айдалып кеткен кезінде олардың артында қалған отбасының жағдайы одан да мүшкіл болғанын тарихтан білеміз. АЛЖИР-дегі аналардың аянышты тағдырын жазушы ел ішінде жүрген Алахан, Гүли, Тажигүл тәрізді аналарымыздың тағдыр талайына сыйғызған. Туған ауылдарынан жат жерге қоныс аударғанда шиеттей балаларын асырау үшін жоқтан бар жасаған аналардың саз балшықты илеп тандыр жасауы – аналардың бауыр еті балалары үшін неге болса да даяр екендігін ұғындырған. Жасынан ерте қартайып, екі-үш айдың ішінде қайыстай болып қатып қалған аналардың өз аузынан жырып, тапқанын балапандарының аузына тосуы да өмір шындығы. Қыстың күні қырауда жағарға отын, ішерге тамақ таппай отырған Ажар ананы өз балаларына бас-көз етіп, бірге тіршілік түзеген Гүлидің жанкешті тірлігі Тәжигүл тағдырымен толыға түскен. Өзінің үш баласына, урушаң келіншектің екі баласын қоса асыраған жанның жанкештілігімен екі әулеттің аман қалғаны шындық.

«Халық жауы» ретінде жазықсыз айыпталғандардың бірсыпырасы өлім жазасына кесілсе, енді бір парасы Сібірге жер аударылып, ауыр еңбектен титықтап сүйектен өткен суықтан үсіп өлсе, аман қалғандары табанынан өткен суықтан айықпас дертке шалдыққан жандар екенін роман кейіпкерлері растайды. Кебін киіп кетіп, елге оралмаған азаматтарды Тайырдың қазасынан көрсек, кебенек киіп кетіп елге арып-ашып, тірі аруақ болып, бір-біріне сүйене сүйретіліп сүйегі жеткен Қасым мен Асқардың Қиыр шығыстағы бес жыл тартқан азапты өмірі – «Кебін киген келмейді, кебенек киген келеді», «Қырық жыл қырғын болса да, ажалды өледінің» мысалы.

Суреттеуден гөрі баяндауы басым публицистикалық стильде жазылған романның тілі қарапайым, жеңіл оқылады. Романды этнографиялық бояуы қалың, тәрбиелік-танымдық шығармалар қатарына жатқызуға болады. Оның төмендегідей бірнеше себептері бар. Жазушы ұлттық салт-дәстүрлер мен әдет-ғұрыптарды тәптіштеп түсіндірумен аналардың кейінгі ұрпаққа аманат етіп қалдырған мұрасын кейіпкерлердің диалогы арқылы жеткізген. Кішкентай Меһрибанның анасына қойған сауалдарымен көптеген ғұрыптарға толыққан сипаттама берілген. Осындай бір мысал адамды соңғы сапарға шығарып салуға байланысты эпизодтан көрінеді. Әйел адам өмірден өткенде көрші-қолаңдар мен туған-туыстарға ине-жіп, бір дана шәй және көйлектік мата, жыртысүлестіретінін білеміз. Осының мәнісін сұраған қызына анасыкүнделікті өмірде қазан-ошағы араласып жататын көршілердің, туыстардың кейде ұмытып кететіні осы ине-жіп, шай тәрізді ұсақ-түйектер болады. Кезінде қайтарылмай, ұмытылып кеткен дүниелер марқұмның мойнына қарыз болмасын деп артында қалған балалары таратып жататындығы айтылады.

Тағы бір мысалды ұзақ сапарға аттанған жанға нан тістетіп алып қалудан көруге болады. Ағаларымыз әскерге кетіп бара жатқанда аналарымыз балаларына нан тістетіп алып қалатынын, сол нанның екі жыл бойы көз алдымызда шүберек дорбашада ілініп тұратынын көріп өстік. Жазушы осы ырымның мәнін өз кейіпкерлерінің тағдырларымен бейнелеген. Ұлы Отан соғысы басталғанда Сағадаттың жігіті Тұрсынға тандыр тоқаштың шетінен тістетіп алып қалғанын, он тоғыз жыл сақтаған тоқашты Тұрсын оралғанда екеуі еткен шайға салып жібітіп жеп отырғанына кезігеміз. Қазақта «Адам шақырса барма, дәм шақырса қалма» деген мақал бар. Бір өлімнен қалып, от пен оқтың арасынан аман шыққан Тұрсынды елге шақырып тұрған осы нан, яғни дәм шақырып тұрғанын жазушысүйгені Сағадат, баласы Аманжанмен кездесуі арқылы нанымды бейнелеген.

Романның өн бойынан адам баласының дүние есігін ашқанынан бастап, мәңгілік сапарға аттанғанына дейінгі аралықтағы ұлттық салт-дәстүрлерін үйлену тойына қатысты оқиғалардан көрсек, мұң-шерге қатысты ғұрыптар соңғы сапарға шығарып салу рәсімдерімен нанымды суреттелген. Әдет-ғұрыптың әдемі бір көрінісі – аналар шайы. Майсимәм апаларының орнын
жоқтатпай, Сағадат пен Ранә жеңгесінің Меһрибанға аналар шайын өткізіп беруі, жиналған аналардың Алладан перзент сұрауы, оның жүкті болуы – көп тілегі көл екендігін, батамен ел көгеретінін байқатады.

Қырқыншы жылдардағы тыл өмірі сұрықсыз, сүреңсіз қалпында бейнеленген. Белі қатып, буыны бекімеген балалар мен нәзік жанды қыз-келіншектерге колхоздың бар шаруасы қарап қалғаны – сұрапыл жылдардағы ел өмірінің шынайы көрінісі. Қаһаған қыс пен аспан айналып жерге түскендей жаздың ыстық күндерінде күні-түні егіс даласында жер жыртып, шөп шауып, егін орып жүретін тракторшы Құрбанның асқынған дерттен қаза табуы, мектеп оқушыларының бірнеше шақырым жерге аудан орталығына жаяу қатынап оқитыны – кеңестік қоғамда адам өмірінің екінші планға шығып, олардың еңбектері бірінші кезекке қойылғандығының мысалы. Дерті асқынып кеткенҚұрбанның қыршын өлімі «күші адал, еті харам» деп есекке қаратыла айтылатын мақалға жан бітірген. Ауылдан 7 шақырым жердегі МТС-қа таң қарағысынан жаяу кетіп, жатар орынға сүйретіле жетіп, төсегіне құлай кететін Құрбанның бейнеті – сұрапыл жылдардағы тылдағы азаматтардың жанкештілігін танытатын эпизодтар. Құрбан өлімі – адамның тынымсыз адал еңбегінің көзі тірісінде бағаланбайтындығының белгісі.

Романда көзге түсетін үлкен мәселенің бірі – махаббат. Оны үш баламен жесір қалған Гүлидің Тайырға деген адал махаббатынан, Мәрийямның Әділге деген сезімінің пәктігінен, Сағадат пен Тұрсын арасындағы үлкен сезімнен байқаймыз. Он тоғыз жыл ақыл-есінен айрылып қалған Тұрсынды жетелеп жүрген де сүйгеніне деген сезімі болса, оның Сағадатты көргенде естен танып қалуы – соның көрсеткіші. «Бүйтіп тірі жүргенше, өлгенім артық» деп аңсаған әлеміне жүріп кететін Мәрийям – қырқыншы жылдары қортық Қадір тәрізді колхоз бригадирлерінің зорлығымен, қорлығымен шерменде болған әйелдердің жиынтық бейнесі. Мәрийям бейнесі мұсылман әйелдерінің ақ некеге деген адалдығын, пәктігін танытумен бірге аналар бейнесін асқақтатып тұр.

Тағы бір ерекше атауды қажет ететін мәселе – қырқыншы жылғы келіншектер образы. Гүли, Мерванәм, Зейнепхан, Мәрийәмдар – қырқыншы жылғы келіншектердің жиынтық бейнесі. Күн ұзаққа егіс даласында жүретін жандардың су суғаруға түнгі кезекке түсуі, сондай түндердің бірінде қортық Қадірдің жемтігіне айналуы өмір шындығы болса, жарлары майданда жүрген жүректері жаралы жандарды зорлауға баратын Қадір де қырқыншы жылғы колхоз бригадирлерінің типтік бейнесі екені жасырын емес. Бүкіл колхоздың бейнетін көтерген нәзік жанды келіншектерді Алла тағаланың қауқарсыз етіп жаратқанын көргенде еріксіз күйінесің. Қорқау қасқыр тәрізді ұйқыда жатқан келіншекті қой сүйреген қасқырдай сүйреп бара жатқанын көргендеқортық Қадір сынды көрсоқырларға лағнет айтасың. «Дәніккеннен құныққан жаман» дегендей, ұйқыға кеткен келіншектерге жігіттік жасамақ болған Қадірге құрбы келіншектердің құрған тұзағы оның өмір бойы мүгедек болып қалуына алып келеді. Жазушы қолыңмен жасағанды мойныңмен көтеру керектігін Қадір тағдырымен суреттеген. Соғыс жылдарында қыз-келіншектерге қырғидай тиіп, нәпсінің құлы болған жанның жеңіске жеткен жауынгерлер елге орала бастағанда Әділден қорқып асылып қалуы – ар алдындағы дар ретінде бейнеленген.

Соғыстың салған жарасы елге мүгедек болып оралған Махмұт пен Тұрсын өмірімен шынайы суреттелген. Жайшылықта әділ, жомарт, турашыл, ер мінезді Махмұттың ұсақ-түйекке бола өзін ұстай алмай, қалшылдап шыға келетіні оның контузия алғандығымен түсіндірілген. Жиырма жастағы жігіттердің майдан даласында көрген қанды соғыстары өмір бойы оларды мазалап, елес болып қыр соңдарынан қалмайтыны шындық. Жазушы соғыс біткеннің адамзат баласына келтіретін зиянын Ұлы Отан соғысынан мүгедек болып оралған Махмұт пен Тұрсын өмірімен суреттесе, Полина апаның жалғыз баласының Ауған соғысынаекі аяғын беріп келуі – соғыстың ешкімді аямайтындығы. Өмір мен өлім бетпе-бет келгендегі жан үшін арпалыс мүгедектердің айықпас дерттерінен менмұндаласа, Меһрибан мен Рус арасындағы әңгімеден Американдықтардың Ветнам соғысынан тапқан тауқыметін аңғарамыз.

Романдағы қазақ пен ұйғыр халқының арасындағы достық Тұрсын тағдырына қатысты өрбиді. Қиын-қыстау заманда қолында барын бөліп жеп, екі бөлме болса соның бірін, бір бөлмесінің бір бұрышын бөліп беріп, мыңдаған жандарды ажал тырнағынан аман алып қалған кең пейілді қазақ халқы екені осында мекен етіп жатқандарға белгілі. Осындай бір мысалды аталған романнан да көреміз. Майдан даласында ауыр жарақаттан ес-түсінен айырылып жатқан мұсылман жігітінің өткенінің бәрін ұмытып, өзінің кім екенін білмей қалуы өкінішті. Жеңіске жетіп, жауынгерлер елге қайтып жатқанда қазақ жігіті Болаттың досын батыс жеріне тастамай шығысқа алып келуі, елге келген соң оның әке-шешесі бұл бізге Алланың берген баласы ғой деп оны Құдайберген атап кетуі, Құдайбергенді он тоғыз жыл өз балаларынан бөлмей бірге өсіруі – қонақжай қазақ халқының бауырмалдығы, адамзаттың бәрін бауырым деп сүйетіндігі, мұсылман баласына деген жанашырлығы. Осы қатарды қалада тұратын Сағадаттың баласы Аманжанмен бірге оқитын студент жолдастарына деген қамқорлығы толықтырады. Үйіне келген Зылиқа мен Болатты танымаса да қабақ шытпай қонақ етуі – ұйғыр халқының қонақжайлылығын танытса, елден келген қазақтардың сүрленген етті бұрқыратып асып, ортаға қойып алқа-қотан отыруы – олардың арасындағы үлкен достықтың көрінісі еді.

Ес білгеннен не нәрсеге де аса көңіл қоя білетін еңбекқор Меһрибанның болашақты болжай білетін қасиеті оның тегін адам емес екендігін байқатады. Бала күнінде сүйекшілерге ілесіп көппен бірге бейіт басына баратын Меһрибан – Алла тағаладан қасиет қонып, әкесінің әруағы желеп-жебеп жүретін жан. Мектепте жүргенде күздің қара суығында аяғы малмандай су болып, кешке дейін сабақта отыратын Меһрибанның өмірде жеткен жетістіктерінің барлығы дерлік оның еңбекқорлығымен келгені белгілі. Меһрибан мен Сейітжанның Алладан сұрап, аналардың батасымен дүниеге келген қызы Самийәның Қазақстан Республикасының Президенті Н.Ә.Назарбаевтың «Болашақ» бағдарламасымен Америкада оқып жатуы – батамен ел көгеретінінің мысалы. Кішкентайынан ауыр азапты күндерді басынан кешірген кейіпкердің роман соңында ұшақта Руспен әңгімелесіп отыруы – бүгінгі бейбіт өміріміздің көрінісі.

Жазушы жекелеген кейіпкерлер, жекелеген оқиғалар арқылы қоғамдағы өзекті мәселелерге назар аудара білген. Мәселен, Саин көшесін жағалап жүріп, бес бауыры мен әке-шешесін асыраған Айнұрдың СПИД-ке шалдығып, ұяттан өртеніп жүре алмай, ауылға барған соң асылып қалуы – өмірден алынған шындық. Бұл – бүгінгі тәуелсіз Қазақстанның қасіретіне
айналып отырған дерт. Сол тәрізді шалғайдағы шағын ауылдардың жағдайын көтеру, ауыл өмірін қала тіршілігіне жақындату мәселесі де бүгінгі қоғамның кезек күттірмес проблемасы.

Қорыта айтқанда, Қазақстандағы қазақ пен ұйғыр халықтарының арасындағы мызғымас достықты паш еткен, ұйғыр халқының ұлттық болмысын әлемге танытқан, «Малым – арымның садақасы» дейтін мұсылман халқының болашақ ұрпағын тәрбиелеп отырған аналарының көркем галереясын жасаған, бүгінгі тәуелсіздігіміз жолында шаһид болған арыстарымыздың қилы тағдыры арқылы ХХ ғасырдағы тарихи оқиғаларға жан бітірген, Үлкен Шыған ауылындағы ата-аналардың мұрасын кейінгі ұрпаққа жеткізген шығарманың ғұмыры баянды болмақ.

Интервью газете "Новое Поколение"

	Завещание матери Люди
	Галя Галкина Когда вы возьмете эту книгу, то почувствуете, как ваши руки дрогнут, а сердце сожмется, потому что книга называется “Завещание матери”. Будто ваша собственная мать обратилась к вам, где бы она ни была... Ведь у каждого из нас есть мама. Поэтому кажется, что это - именно ее завещание.  3 марта, когда всюду отмечали Всемирный день писателя, в Национальной библиотеке Казахстана состоялась встреча “Поговорим о любви”, на которой была представлена книга казахстанской писательницы Дурням Машуровой “Завещание матери”. Во встрече приняли участие Мурат Ауэзов - общественный деятель, культуролог, Жания Аубакирова - народная артистка РК, ректор Казахской национальной академии имени Курмангазы, Ахметжан Ашири, консультант по уйгурской литературе Союза писателей Казахстана, и другие общественные деятели, представители творческой интеллигенции Дурням Машурова живописно изображает культуру самобытного уйгурского народа, его традиции и обычаи, веру, суеверия и кухню. Повествование ведется простым языком сельчан, диалоги героев словно подслушаны автором.  Мурат Ауэзов сравнил стилистику саги “Завещание матери” Дурням Машуровой со стилистикой барокко книги Гарсиа Маркеса “Сто лет одиночества”. Мурат Мухтарович цитировал страницы книги, где сочно, ярко было описано множество блюд национальной кухни, где также живописно рассказано об одежде, утвари... И о том, как проявляют себя люди в разных ситуациях - как ведут себя сваты, невеста, жених, приглашенные. Передавал свое впечатление о книге, в которой с огромной любовью описан уйгурский мир!  Так в чем же оно, завещание матери? Это призыв сохранить культурное наследие, уважать память предков и оставаться достойным человеком - вопреки всем испытаниям, тяготам жизни. Это также завещание всепрощающей и всепобеждающей любви к ближнему и дальнему, ко всем людям, к родине. Дурням Машурова сумела передать со всей пронзительностью и искренностью силу, волю любящих женщин, их неутомимую борьбу за выживание во времена нищеты, голода, политических репрессий и насилия. - Как возникла идея написания книги? Может быть, вы вели дневник, стараясь зафиксировать события собственной жизни? - С детства я слушала своих близких, рассказы взрослых о прожитых ими событиях. Жизнь в те годы была тяжелой. Я любила наблюдать за происходящим. Все сохранилось в сознании. Многие думают, что я писала дневник, но на самом деле все осталось в моей памяти. И я решила написать о том, что помню. Женщины, которых видела, помню, - настоящие героини своего времени. Они пережили сталинские репрессии, оставались одни, без мужей, с детьми, часто без средств к существованию. Их срывали с мест, кидали в другие районы проживания, высылали. Они были ущемлены в правах как жены репрессированных. Потом грянула война, мужчины ушли на войну, а на плечи женщин и детей легла тяжелая работа. Они приходили домой, лишенные сил, но все равно делали домашнюю работу. Им нужно было доить корову, варить еду, ухаживать за детьми, присматривать за ними, воспитывать и наставлять. Они едва успевали прилечь, чтобы спать, как рано утром приходилось вставать, брать на плечо кетмень и отправляться на работу, которую сегодня сочли бы непосильной для женщины.  - Наши прабабушки, бабушки - женщины того поколения - прожили похожую жизнь. Испытания были общими. Откуда же они черпали силы?  - Я сама удивляюсь и восхищаюсь их подвигом. Ведь эти скромные женщины - настоящие герои. Когда кто-то получает ордена и медали, мы хвалим, аплодируем им, журналисты хотят написать об этих людях, фоторепортеры непременно фотографируют их... А я написала о наших простых соотечественницах, о которых забыли. Как много они работали, а в результате потом получили пенсию 12 рублей! Но никогда эти скромные и достойные люди не жаловались, не падали духом! Если приходило горе, то горевали все вместе, если случалось счастье, все вместе радовались! До такой степени были дружными и сплоченными. Поэтому мне хотелось рассказать о них, простых женщинах, которые каждодневно совершали подвиг жизни. Казалось, невозможно было перенести то, что им выпало. Но каждая из них выстояла во всех испытаниях и осталась человеком. - Вы видели много тяжелого, но наверняка стали свидетелем дружбы многих народов нашей страны? - Конечно! Вместе дружно жили казахи, дунгане, русские, немцы, корейцы... Я сначала почти не знала русский язык. С рождения говорила по-уйгурски. В детстве, когда жила в селе, у меня была подруга-казашка. Общаясь с ней, выучила казахский язык, хотя она ходила в уйгурскую школу. Потом я уехала в Ташкент, там освоила местный язык, в 7-м классе уже училась на узбекском... Там же закончила педагогическое училище. Когда я вышла замуж, мы уехали в Алакольский район, где муж был первым секретарем райкома партии. Десять лет жила с казахами, говорю по-казахски чисто! А в русском языке я самоучка... - А как вы познакомились с вашим мужем? - Мы оба были из Панфиловского района, но жили в разных селах - он в Пиджиме, а я в Большом Чегане. И когда мы впервые встретились, сразу полюбили друг друга, уже на третьем свидании Азат сделал мне предложение, я согласилась. Нам было чуть больше двадцати лет. Так мы поженились и вместе прожили 35 лет. К сожалению, муж ушел из жизни, когда ему было 60 лет, случился инфаркт. В 57 лет осталась вдовой. У нас была удивительная любовь - с первого взгляда. Я продолжаю любить своего мужа. Эту любовь храню и лелею и учу детей, как надо любить. Сын мой, Давид, работал в США. Когда я потеряла мужа, он забрал меня к себе. В тот период я написала книгу о муже “Не зря прожитая жизнь”. Потом написала книгу “Завещание матери”, затем книгу рассказов. Мои читатели просят меня написать продолжение книги “Завещание матери”.  - Вы удивительная женщина. Вы состоялись как писатель, будучи весьма зрелым человеком? - Стала писательницей в 62 года. Оказывается, никогда не поздно мечтать! Я мечтала в детстве стать писательницей. Писала раньше для себя. Когда умер муж, написала о нем, показала друзьям, специалистам, спросила, можно ли выпустить мои воспоминания о любимом человеке? Мне ответили, что книга - богатейший материал о времени и людях. Мы напечатали первую книгу “Не зря прожитая жизнь”.  - Какую мудрость вы открыли на протяжении вашей прекрасной жизни? Какие духовные ценности можно передать детям?   - Мой отец работал трактористом, а я носила ему обед в поле. Представьте, в узелке была нехитрая еда - хлеб, несколько яиц, сваренных мамой. И крепкий чай в железном чайнике. Вот и весь обед. А папа пашет землю. Я выхожу на поле, оно, вспаханное, такое красивое! Папа мне говорит, рукой показывая на просторы: “Смотри, дочка! Землю надо любить! Земля любит заботу! И если будешь заботиться о ней, то земля будет кормить тебя!” Я научилась ухаживать за землей. И где бы я ни находилась, у меня непременно есть огород. С любовью отношусь к земле: у меня есть цветы, растения. И эту любовь к земле передала своим детям. Также я всегда наставляю своих детей быть добрыми! Когда человек добрый, мне кажется, что он не стареет, душа молодеет! Когда делаю добро, что-то даю людям, оказывается, что я получаю нечто очень ценное. И мне кажется, что я радуюсь больше того человека, которому что-то доброе сделала. Стараюсь передать эту доброту детям, внукам, правнукам. У меня трое детей, четверо внуков, четверо правнуков. Моя старшая дочь - врач, вторая дочь - психолог, сын - банковский служащий. Внуки уже взрослые. Я счастливая мама, бабушка, прабабушка! Давид Машури, сын Дурням Машуровой: - Мои самые ранние воспоминания о том, как лет в 5-6 я попал к маме на работу. В ту пору мама работала в загсе, регистрировала браки. Это был замечательный день - я оказался в большом красивом здании, где все было отделано белым мрамором. Поднимаюсь по лестнице - как в какой-то замок, а там идет свадьба. Люди разливают шампанское, мне достается шоколадка. И мама была хозяйкой этого праздника! Позже она мне рассказала, что регистрировала не только браки, но и рождение детей, иногда разводы и даже смерть. И с тех пор мы часто общались с мамой по вечерам, зимой за окном было минус 45, никуда не выйдешь, мы читали книги. И всегда была история жизни человека. Это мама привила мне любовь, понимание людей, самой жизни, в чем ее смысл и как нужно поступать, чтобы прожить жизнь хорошо, достойно. Справка “НП” Дурням Машурова родилась 8 марта 1943 года в селе Большой Чиган Панфиловского района Алматинской области. С самого раннего детства проявляла интерес к литературному творчеству. Автор талантливых поэтических произведений и прозы.  Первая документальная повесть опубликована Дурням Машуровой в возрасте 62 года в 2005 году. “Не зря прожитая жизнь” - о нелегкой жизни ее супруга Азата Машурова, государственного деятеля и любимца уйгурского народа. Целая подборка стихотворений была опубликована на страницах уйгурского женского журнала “Интизар”. На слова Дурням Машуровой созданы песни на уйгурском языке, которые снискали популярность.  По профессии Дурням Машурова педагог. Работала в детских садах, в школе, методистом в районо. С учениками, воспитанниками поддерживает связь до сих пор.

1-е Место в Категории Перевод на Книжном Форуме Open Central Asia в Лондоне

Я не смогла получить вовремя визу в Англию, чтобы поехать на этот форум, поэтому поехал мой сын. Каково же было мое удивление, что моя книга "Завещание Матери" выиграла там 1-е место в категории Перевод (на русском языке). Я не ожидала, что мой скромный труд так отметят в Европе. Мы, наконец, нашли переводчика на английский язык, так что скоро моя книга будет доступна международному читателю.

Open Central Asia Forum

Here is an article about our victory on Open Central Asia Forum published by Astana Times.

Спектакль "Ана Мираси"

Фотография Вадима Соловьева сцены из спектакля "Ана Мираси" в Государственном Уйгурском театре музыкальной драмы и комедии имени Куддуса Кужамьярова. На фото сцена, когда к Гюли пришли подруги поддержать ее после ареста Турсуна. A photograph by Vadim Solovyev of a scene from play "Ana Mirasi" (Mother's Will) at the State Uyghur Theater of Musical Drama and Comedy named after Kuddus Kuzhamyarov. On the photo: a scene, when friends visit Guli to support her after Tursun's arrest.

Ebook - Электронная Книга

Dear readers,
Finanlly, my book "Mother's Will" in Russian is available as E-book. I hope that the English version will be soon available too, but I still need to find a good English-Russian translator. Thank you for your support and recommendation of my book to your friends and loved ones.

Дорогие читатели,
Теперь можно приобрести мою книгу в электронной версии. Я надеюсь, что скоро будет возможно приобрести и английскую версию книги, но я все еще должна найти хорошего переводчика. Спасибо за вашу поддержку и рекомендацию моей книги своим друзьям и близким.

http://www.smashwords.com/books/view/80845?fb_ref=books_right&fb_source=home_multiline

Завещание Матери: Глава 6

Прощальное письмо

Дни шли бесконечной чередой. Закончив работу по рытью арыков, Гюли с подругами перешли на полив пшеницы. В один из жарких дней, в обеденный перерыв, женщины отдыхали, отложив кетмени, пили чай, сидя в прохладной тени деревьев. И тут внезапно появился Турсун и обратился к Гюли:
- Кичик-апа, мама сказала, чтобы ты, бросив работу, вернулась домой.
- Что случилось? Как она сама?
Он только обронил: «Не знаю», и словно что-то скрывая, повернулся и заспешил прочь. Все эти дни, после того сна, Гюли жила в постоянной тревоге. А теперь, предчувствуя беду, ощутила страшную слабость во всем теле и беспомощно оглянулась на подруг. Видя ее состояние, женщины наперебой заговорили: «Идите, идите! Наверное, что-то случилось. Она зря бы вас не позвала». Мерванам вскочила с места и сказала: «Будь что будет, а я пойду с вами», и, отряхнув платье, пошла с Гюли.
Когда они, запыхавшись, подошли к дому, во дворе их встретила тишина. Дверь в дом была приоткрыта. Гюли шагнула через порог и увидела Курван-ака и старейшин села: Махмут-ака, Давут-ака и Заир-ака. Все сидели со скорбными лицами, и сердце у Гюли, сорвавшись, судорожно забилось в груди. Она едва смогла поздороваться. Увидела тетушку, которая сидела у окна с заплаканными глазами. Не в силах произнести ни слова, Гюли, закусив угол платка, уперлась глазами в пол и так застыла. В комнате повисла тишина, которую нарушил тихий, скорбный голос дедушки Заира:
- Доченька, как говорится, «там, где есть жизнь - есть и смерть». Пришла весть о кончине Таира. Крепись!
Гюли словно не слышала последних слов. Лицо у нее побелело как стена, губы посинели, и она в беспамятстве упала на пол.
Тетушка крикнула Мерванам:
- Брызнете ей в лицо холодной водой.
Бабушка и Мерванам, побрызгав на лицо Гюли водой, стали растирать ее руки, плечи. Она очнулась, растерянно огляделась и разрыдалась.
-Крепитесь, подруга. У вас трое детей.
Горечь утраты была знакома и понятна дедушке Заиру. Он присел на корточки и стал читать Коран. Потом все, выразив соболезнование Гюли и тетушке Аджяр, покинули печальный дом. Пришла Майсимям, со слезами на глазах обняла сестру. Они долго плакали, тесно прижавшись друг к другу. Пришли дети и, не понимая, что происходит, обняли мать и заплакали вместе с ней. Она, крепко обняв их, еще пуще зарыдала.
- Сиротки мои! Козочки мои родные! Не кончились, видно, страдания матери вашей. Расстались мы с отцом вашим – на чужбине он остался навеки, наш Таир… Мечты свои с собой унес… О боже, ты для страданий привел меня в этот мир?!
Мерванам тоже плакала, но призывала подругу:
- Гюли, прошу вас, не убивайтесь так! Вы пугаете детей.
Черная весть тут же разнеслась по селу, и в дом стали один за другим приходить друзья, родственники. Снова воздух сотрясали стенания и плачь. Когда Гюли увидела рыдающих друзей Таира, она в отчаянии воскликнула:
- Я разлучена с Таиром, Джелил. Как он мечтал вернуться домой! Дети твои остались сиротами, Таир. Мой замученный Таир, мой Таир…
Тетушка, заливаясь слезами, смотрела на Гюли, уговаривала ее успокоиться, а сама не могла сдержать рыдания.
Тетушка Зайнапхан, пришедшая выразить соболезнование, вспомнила и о своей умершей дочери и со слезами обратилась к Гюли:
- Мы должны выдержать все, что нам предписано, доченька. Что делать? Теперь вы детям своим вместо отца и матери будете. И дай вам, Бог, сил на все.
Другие женщины поддержали ее слова. Когда пришли бабушка Розихан, Алахан и Таджигуль, которые были рядом с ней в тяжелые годы изгнания, новая волна рыданий наполнила дом. Каждая плакала еще и от того горя, которое выпало на ее долю.
У казана подруги Гюли Мерванам, Мариям и Зайнапхан начали готовить лапшу - омач. И хоть тело Таира было где-то далеко, люди помянули его традиционным омачем и разошлись по домам
Смерть Таира как громом поразила Гюли. Она никак не могла осознать реальности потери, не могла придти в себя. Она больше не сможет жить мечтой о возвращении Таира, о счастливой жизни с ним в родном доме. Впереди одни тяготы. Хватит ли у нее сил справиться с ними, или она, как Таир, расстанется с этим миром? Но ее дети! Как может она думать такое!? «Нет, я не должна так думать. Мне нужно жить ради детей, моих и Таира». Она подняла глаза к небу и увидела яркое радостное солнце, которое щедро рассылало повсюду свои золотые лучи.
Не прошло и месяца после получения трагического известия, как почтальон Масим-ака принес его последнее письмо.
Гюли только что вернулась с поля, и разведя огонь в очаге, начала готовить ужин.
Схватив письмо, она судорожно прижала его к сердцу и трясущимися руками вскрыла конверт.
«Здравствуйте мои дорогие! Как вы поживаете? Благополучно вернулись домой? Гюли, моя милая, ты - отважная женщина, и я верю, что у тебя есть большая сила воли. То, что ты растишь наших трех детей, несмотря на тяготы и унижения,- это уже само по себе геройство. Я бесконечно рад тому, что успел провести недолгие счастливые дни в доме, который мы с тобой построили.
Если хочешь знать, как тут у нас, то скажу тебе, что многие умерли, не выдержав непосильного труда и ужасных условий. И я сейчас лежу, тяжело заболев. Ради детей моих, ради тебя прошу у Аллаха здоровья, чтобы жить, но кто знает? Гюли, если со мной в этих местах далеких что-нибудь случится, детям моим, когда они подрастут, расскажи обо мне. «Ваш отец был человеком видным, смелым и добрым, честным, но он никогда не был «врагом народа» - все это ложь. Настанут дни, когда все узнают, что мы были чистыми и честными, работали для народа, не жалея сил своих. Сейчас мы – тысячи интеллигентов и простых безграмотных людей – стали жертвами подлой политики. Если бы вернулся в родные края, я бы рассказал вам, сколько хороших, достойных людей умерли из-за этой политики. Как я мечтаю вернуться домой, увидеть вас, душевно поговорить с вами! Я день ото дня все больше слабею. Гюли, сейчас нет того Таира, которого ты знала. Я похож на скелет, обтянутый кожей, сердце тихо бьется, остальное тело давно умерло. Гюли, в этом мире ты для меня самая дорогая. Теперь, хоть ты и остаешься одна, вырасти наших троих детей. Я прошу у Аллаха, чтобы ты увидела, как они будут взрослеть, мужать, добиваться чего-то в жизни. Детей, прижав к сердцу, поцелуй за меня. Родственникам, друзьям передай привет! Будьте счастливы».
Таир, видимо, писал письмо и плакал. Его слезы и капли крови, разбрызганные по бумаге, когда он кашлял, так размыли некоторые слова, что их нельзя было разобрать. Гюли перечитала письмо несколько раз и замерла, углубившись в свои мысли. Она вспомнила сон, который видела в прошедшую пятницу.
Рядом с Гюли, якобы, лежит Таир. Он говорит: «Почему между нами такое огромное расстояние? Я с трудом его преодолел. Гюли, моя дорогая, я без тебя не могу жить, поэтому прилетел, чтобы забрать тебя с собой», – сказав эти слова, он гладит и целует Гюли. Она отвечает ему с сожалением: «Таир, я бы ни минуты не думая ушла с вами, но дети еще маленькие, и я не могу их бросить». Она поднимает руку, чтобы прикоснуться к нему, но Таир исчезает.
И тут Гюли проснулась от испуга, с сильно бьющимся сердцем и дрожью в теле. Вспоминая этот сон, она обвела взглядом комнату. Ей все казалось, что Таир здесь, в доме. Гюли подумала: «Выходит, это прилетал дух Таира», и вытерев слезы рукавом, поднялась. Она не имела права сидеть без дела - надо было детей кормить.
В ту ночь Гюли не сомкнула глаз. Как только закроет их, видит: лежит измученный, иссохший Таир. От этой картины сжималось сердце, и на глаза наворачивались слезы.
На следующий день, встав рано утром, умывшись, прошептав слово «Бисмилла», набрала в пиалу чистой холодной воды, помянула Таира долгой молитвой, выпила воду, и, ни на что не обращая внимания, вышла во двор.
В это время из коровника донеслось мычание теленка. Голодный, наверное. Гюли каждое утро первым делом осматривала скот и кур. Сегодня, словно беспечный человек, которому нет дела ни до кого, она не услышала, ни мычания коровы, ни кудахтанье кур…
Солнце поднялось выше. Она прошла в сад и вдохнула полной грудью прохладный утренний воздух. В саду взгляд ее остановился на деревьях, посаженных Таиром, на плетне из ивовых прутьев и колючих веток, которым они вместе огородили сад. «Чтобы прокормить детей, нужно приниматься за работу», решительно сказала она себе, взяла кетмень и принялась за дело. Взрыхлила землю вокруг тыквы, прополола картошку, полила водой из арыка баклажаны, помидоры, перцы. Работа так увлекла ее, что она не заметила, как вспотела. У нее возникло ощущение, что вместе с потом ее покидают страдания и муки, и ей стало легче.
Тетушка, выйдя во двор с чугунком в руках и видя, как Гюли с головой ушла в работу, обрадовалась. Пока она готовила чай, Гюли подоила корову, отправила ее в стадо, потом насыпала курам зерна, вычистила коровник и успела налепить кизяков.
После этого всей семьей сели за утренний чай.
- Сегодня ты встала с рассветом, доченька? Столько работы успела сделать в саду, - сказала тетушка Аджяр.
Гюли за последние дни еще больше почернела лицом и исхудала. Но хотя в глазах ее таилось страдание, она неожиданно спокойно сказала:
- Да, сон убежал, и когда я вышла в сад, столько работы на меня глядело. Перед тем как идти в поле, немного поработала. Селимям, доченька, вдвоем с Саниям прополите две грядки лука в огороде. Он так хорошо взошел, но там много травы. Аккуратно прополите, не затопчите лук, хорошо?
- Ладно, мама. Да, а ты посеяла для нас осму и хину .
- Да, осму посадила рядом с луком. Вдоль арыка посеяла хину, и она, оказывается, уже взошла. И цветы тоже прополите, траву вырывайте осторожно, смотрите, цветы с сорняками не вырвите. Ядикар, ты не выходи на улицу, играй во дворе.
- Мама, я буду играть с соседом, Арупом.
Тетушка, допив чай, собрала со стола в пиалу хлебные крошки, потом подняла руки для молитвы. Вслед за бабушкой все подняли руки. Услышав с улицы голоса женщин, Гюли встала:
- Не огорчайте бабушку, будьте послушными ребятами, - сказала она, и захватив приготовленный тетушкой обед, подняла на плечо кетмень и вышла со двора.
Девушки и женщины, хоть и убого одетые, полуголодные, придя в поле, не жаловались и не сетовали, а поднимали себе настроение шутками-прибаутками.
И сегодня, как следует полив пшеницу, собрались на обед все вместе и разговорились. В это время Мерванам, увидев проезжавшего мимо на лошади Шавдуна, пригласила его:
- Эй, начальник, иди к чаю.
- Спасибо, отдыхайте пока, но про воду не забудьте.
Он ничего больше не сказал и повернул к селу.
- Бедняга Шавдун совсем исхудал, постарел, - сказала Адалят, глядя с жалостью ему вслед.
Адалят была женщиной среднего роста, белолицая, с красивыми глазами и бровями, и имя это очень ей подходило. Может быть оттого, что она была немного старше других или оттого, что заботилась обо всех, ее уважали.
Зайнап, смеясь, сказала:
- Найди подходящую женщину и жени его.
- Да за такого, как он сейчас, какая пойдет? - сказала одна из женщин.
- Ах, боже мой, да он жалкий такой, потому что у него жены нет. А женится на хорошей женщине – она его отмоет, причешет, приоденет, так он снова станет вот таким джигитом, – показала большой палец Адалят.
- Сколько лет прошло, как умерла Зорям. Бедный, остался с двумя детьми, хорошо еще, что есть мать Зорям, а то, чтобы он делал? – сказала Мариям.
- Может, посватать ему Саадат? – игриво спросила Адалят. Она лукаво улыбнулась и пытливо глянула на Саадат. У той округлились глаза, и она спряталась за спину Гюли.
- Да что ты так смотришь на меня? Шавдун тебе не нравится, что ли?
- Не нравится. Захочу – сама найду, – сказала Саадат обиженно и ушла вместе с подругой поискать сегиз-жвачку .
- Ах, вы только посмотрите на нее, - сказала Адалят, допивая чай. Тут ее взгляд упал на сидевшую напротив Гюли.
Никто не решался шутить с Гюли. Лицо ее было мрачно и серьезно. Опасаясь, что Адалят может обратиться к ней, Гюли поднялась и, забросив на плечо кетмень, сказала:
- Вы пейте чай, а я пройдусь.
Мерванам последовала за подругой. Они пошли вдоль арыка, направили воду, куда было нужно, собрали две большие кучи хвороста, обвязали их, чтобы потом забрать домой. Помня о зимних стужах, Гюли почти каждый день собирала такие вязанки.
Вечером, когда она с поля пришла домой с большой кучей дров на спине, в доме сидели отец Таджигуль, старик Момун, и ее мать, бабушка Патам. После традиционных приветствий, справившись о состоянии здоровья и семейных делах, старик начал говорить.
- Доченька, мы не знали о том, что случилось. Сегодня Таджигуль нам сказала, и мы пришли выразить вам свое соболезнование, помянуть Таиржана, помолиться за него.
- Против судьбы не пойдешь, доченька, и потому будьте терпеливы, мужайтесь. Было бы хорошо, если бы Таиржан вернулся домой, к вам, но что поделаешь - значит, так суждено. Вам нужно держаться, доченька. Ваши дети пусть зажгут свечу Таиржана, пусть они будут здоровы, – сказала бабушка Патам, утирая слезы.
Старик Момун, прочитав Коран, поминая Таира, долго молился. Тетушка и Гюли, выразив благодарность, заговорили о домашних делах. В это время Селимям поставила на середину комнаты джоза, расстелила на нем скатерть.
- Я принесла кое-что, - сказала бабушка Патам и, выложила на стол блюдо жутта, четыре маленькие лепешки, две пачки чая, ткань на платье для Гюли и платок для тетушки.
- Аджярхан, Гюли, хоть эту малость примите. Не обижайтесь на то, что мы вовремя не смогли приехать и выразить соболезнования.
Тетушка и Гюли, встав со своих мест, поблагодарили их.
- Ах, что вы, не стоило так беспокоиться, Патамхан. Спасибо вам за то, что вы приехали из Жаркента выразить нам свое соболезнование, – сказала тетушка.
Гюли с Таджигуль вышли к казану, разлили приготовленную тетушкой лапшу - суюк аш. Тетушка добавила к четырем яйцам, поджаренным в казане, фасоль, семена тыквы, немного базилика и кинзы для аромата. Потом они внесли в комнату, аппетитно пахнущую лапшу и разлили ее по пиалам. Пришла Майсимям. Гюли увидев, что сестра зашла одна, спросила:
- А что же не зашел Курван-ака?
- Он на минуту домой зашел, только поужинал и опять уехал в поле. Сегодня они будут пахать до утра.
Беседуя о прошлых временах, они, не торопясь, поужинали. Когда бабушка Патам и тетушка стали вспоминать своих родных, оказалось, что они родственники.
Вспотевший от горячего кушанья старик Момун вытер белым платком пот со лба, заговорил о кончине Таира:
- Я в свои семьдесят лет много повидал и хорошего, и плохого. По-моему, никого не обошли эти беды. И у меня один старший брат, имам Аквяр, был осужден и арестован. Он был верующий и ни во что не вмешивался, только молился богу. Преподавал Ислам в медресе. Однажды вечером в 1937 году ему сказали: «Ты против Советской власти ведешь пропаганду», и 75-летнего белобородого старика арестовали и забрали. После допросов и пыток, объявив его «врагом народа», отправили в одну из сибирских тюрем. Через некоторое время мы получили бумагу о его смерти. Бедный мой брат, в свои преклонные годы, видимо, не смог вынести этих мучений. Эта беда стала тяжелым испытанием не только для семьи брата, но и для нас.
Произнеся эти слова, старик Момун вытер платком глаза, заблестевшие от набежавших слез.
Тронутая рассказом старика, тетушка Аджяр, вспомнила своего мужа Махаммята и прослезилась.
- Чего только мы не перенесли, и как же терпелив человек. И Таир, сынок, мне не чужой, он же сын сестры Махаммята. И вот я, состарившись, живу у Гюли, присматриваю за внучатами. За эти дни небу благодарна.
- Да, Аджярхан, вот так, помогая друг другу, беседуя мирно за чаем, мы друг друга согреваем. Что может быть лучше? Наша-то Таджигуль не может не то что в поле работать – за детьми дома присмотреть не в силах от слабости,. Мы с дедушкой решили взять ее с детьми в Жаркент и там подлечить. Даст бог, Аскаржан вернется к семье, домой. Гюли, доченька, как говорится, «хорошее никогда не забудется»: три года вы как могли, помогали нашей дочери, и это мы никогда не забудем. Дай бог вам увидеть счастье своих детей. – По впалым щекам бабушки Патам, пока она говорила, ручейками стекали горькие слезы, обжигая ей лицо.
Гюли, разложив на тарелки жутта, принесенное бабушкой Патам, разлила в пиалы горячий, свежий аткян чай. Они еще долго беседовали, рассказывая о своих переживаниях. И на душе у каждого стало легче. Когда гости, помолившись, встали со своих мест, Таджигуль крепко обняла Гюли.
- Сестра, будьте здоровы. Не знаю, увидимся ли мы еще, один Бог знает. Большое вам спасибо.
Она была очень бледной и худой. Время от времени кашляла и покрывалась испариной. Видя как в ее страдальческих глазах угасает луч надежды, Гюли сказала:
- Таджигуль, не плачьте, сестренка, еще поправитесь. Скажите себе: « буду жить ради своих детей», и поправитесь.
Но глаза Таджигуль были похожи на гаснущую свечу. Эти две женщины, вместе преодолевшие тяготы трех лет изгнания, предчувствовали, что больше не увидятся.
Через некоторое время пришла весть о смерти Таджигуль. Гюли, будто потеряв родного человека, с горечью воскликнула:
- Что же это за коварный мир?! Говорят, для смерти все равно, молодой ты или старый. Но кто виноват, что совсем еще молодая Таджигуль заболела неизлечимой болезнью? Чем виноваты ее старые родители, ее дети - сироты? Какая судьба ожидает ее детей? - сама себе задала эти вопросы и, не найдя ответа, заплакала…


***

- Я не наскучила вам своим рассказом? - посмотрела на Рус Мехрибан.
- Нет, нет! Что вы, наоборот, герои вашей книги стали мне близки. Не терпится узнать, как сложилась их дальнейшая судьба.
- Воспитанные при советской власти, мы относимся с большим уважением к людям, у которых на груди блестят ордена и медали. Потому что они сражались на фронте ради нашего мира и спокойствия, и это мы хорошо понимаем.
Но сколько сил отдали женщины, оставшиеся в селах, заменившие мужей на полях, сколько здоровья отдали, работая и в дождь, и в холод, по колено в грязи! Растили хлеб и несли на своих хрупких плечах не только мешки с зерном, но все тяготы того времени? У них нет орденов и медалей, и многие сейчас не представляют, что они своим тяжким трудом тоже приближали день Победы. Работая с утра до ночи и получая за это одну ложку жареной пшеницы в день, эти женщины не сдавались, наоборот, проявили волю и выстояли. Мы поражаемся их стойкости. Нынешней молодежи не представить себе, в каких условиях приходилось выживать. Для них это просто легенды.
Тяготы и лишения военных лет, невыносимые условия труда и жизни в послевоенные годы подрывали здоровье женщин, которые без мужей растили детей, работали и вели домашнее хозяйство. Эти матери под старость получали пенсию всего двенадцать рублей в месяц.
Но они умели быть благодарными судьбе. Продав овощи со своего огорода, сдав куриные яйца в магазин, они умудрялись купить на базаре мясо и масло, в магазине – чай, соль, мыло, сладости и говорили: «Слава Богу, спасибо и за это. Все готовы перенести ради детей, чтобы они не знали войны и жили в мире». Среди этих женщин были и дехканки нашего села, которые сумели выстоять, не смотря ни на что.
- Я видела в кино, что русские женщины вели себя героически во время Второй мировой войны, и ваш рассказ подтверждает это, – сказала Рус.

Завещание Матери:Глава 15

Второе Рождение

Жизнь интересна своей цикличностью. Плачет-плачет человек, потом успокаивается и опять работает. А что делать? Жить-то надо!
После смерти Курван-ака старшие члены семьи вернулись к прежним делам, а младшие продолжили учебу. В теплые дни, вышагивая семь километров до школы и столько же обратно, дети не замечали расстояния, но в зимние дни эти четырнадцать километров давались с трудом.
В один из декабрьских дней, после ночного снегопада, группа сельских ребятишек, как всегда, вместе пошла в школу по крепкому морозу. За околицей, со стороны большой дороги, вниз стекала вода и перегораживала им путь. Удивившись, что в такой холод откуда-то течет вода, школьники разложили камни и по ним начали переходить ручей. Прыгавшая последней, Мехрибан поскользнулась и обеими ногами оказалась в воде.
- Ой, девочки, что мне делать? Ноги промочила!
Глядя на ее ботинки, с которых стекала вода, кто-то посоветовал: «Вернись домой. В такой холод ноги замерзнут, и ты простудишься».
- Нет, не могу. Сегодня меня должны спросить по литературе. Я что, зря биографию Максима Горького учила? Если не пойду, то могу за четверть получить двойку.
Сеитжан, самый старший среди детей, неодобрительно покачал головой, глядя, как Мехрибан торопливо шагает в леденеющих ботинках. С каждой минутой ноги девочки замерзали все сильнее. Она уже сто раз пожалела, что не вернулась домой. Наконец, обмороженная и несчастная, Мехрибан забежала в класс и, не выдержав боли в ногах, расплакалась. До начала занятий еще оставалось время. Одноклассницы открыли дверцу печки и усадили Мехрибан напротив. Она сняла ботинки, стала растирать покрасневшие от холода ступни. Они болели так, будто в них вонзали иглы. Пока Мехрибан сидела и плакала, подружки стали сушить ее носки. Мехрибан едва вытерпела шесть уроков. Боль в ногах не прекращалась. Как же она сможет добраться до дома?
К счастью, Мерванам в тот день приезжала на базар поторговать и по пути домой заглянула в школу. Мехрибан с двумя подружками уселись на арбу и благополучно добрались до дому.
Конечно, же, Мехрибан после этого сильно заболела. Она слегла на несколько дней. Мать растирала дочь курдючным жиром, каждый день поила кипяченым молоком с бараньим жиром. Почувствовав себя лучше после этих процедур, Мехрибан пошла в школу, но кашель у нее не проходил.
Она прокашляла всю зиму, а весной, когда остальные дети бегали и резвились под жарким солнцем, обнаружилось, что Мехрибан не может носиться с ними по школьному двору: даже при ходьбе она стала задыхаться. Поход в школу и обратно отнимал у нее все силы. В боках так кололо, что она, со слезами на глазах, присаживалась и пережидала боль.
Однажды вечером, когда при свете керосиновой лампы девочки готовили уроки, Мехрибан обратилась к сестре:
- Хада, когда я хожу, у меня сильно колет в боках. Я все время задыхаюсь и останавливаюсь.
- Почему ты мне раньше не сказала? Завтра сходим к врачу, – встревожилась Махинур.
- Только маме не говори.
- Почему?
- Она начнет переживать. Давай, я сдам экзамены и тогда к доктору сходим.
- До экзаменов еще целый месяц. Нельзя запускать болезнь!
- Знаю, хада, но если я сейчас пойду к врачу, меня наверняка положат в больницу. А я не хочу остаться в шестом классе на второй год. Нет, я пойду в больницу после экзаменов.
Старшая сестра, подумав, согласилась. Но в сердце ее поселилась тревога. Мехрибан, действительно, осунулась и побледнела.
К концу мая все экзамены были сданы. Классная руководительница Айванам вручила ребятам табели об окончании шестого класса. Впереди детей ждали летние каникулы. С криками «Ура!» школьники разбежались по домам.
После окончания классного часа учительница подозвала Мехрибан.
- Сегодня же покажись врачу. Обещаешь?
Девочка кивнула. На следующий день Майсимям повела дочку к врачу. Он внимательно прослушал Мехрибан и укоризненно покачал головой.
- Хада, почему вы вовремя не привели ее? У девочки серьезные проблемы с легкими. Я напишу направление в больницу. Прямо сейчас идите туда.
Майсимям заплакала и, взяв в руки направление, вышла из кабинета. Положив дочь в больницу, она одна приехала на арбе домой.
В больнице Мехрибан делали несколько уколов в день, давали целую горсть таблеток. Каждое утро, делая обход, врач прослушивал ее легкие стетоскопом и покачивал головой. Мама и сестры частенько ее навещали
Однажды Майсимям пришла к дочке и увидела, что у той заплаканы глаза.
- Доченька, почему ты плакала? Плохо себя чувствуешь? – озабоченно спросила она.
- Апа, не тревожься. Мне намного лучше. Я перестала кашлять, хорошо сплю по ночам. Просто сегодня мне приснился отец.
- И что это был за сон?
- Он сидел возле моей кровати, гладил меня по голове и говорил: «Не бойся, доченька, ты поправишься. У тебя все будет хорошо». Потом поцеловал меня в лоб и вышел. На нем было черное пальто, а на голове – его старая черная шляпа. Во сне отец был здоровым, – рассказывая, Мехрибан чуть не начала снова плакать.
Мать обрадовалась.
- Доченька, отец тебя поддерживает. Значит, ты скоро поправишься и вернешься домой, – она улыбнулась и погладила две длинные косички дочери.
Майсимям после кончины мужа по-прежнему тяжело задумывалась, ночами не могла уснуть. Волосы у нее еще больше поседели, морщин на лице прибавилось, глаза постоянно слезились. Но она не обращала внимания на плохое самочувствие: держалась бодро, старалась поддерживать детей.
Мехрибан пролежала в больнице тридцать шесть дней. Вышла оттуда здоровой и окрепшей. Мать была счастлива! Войдя с улицы в родной двор, Мехрибан воскликнула:
- Апа, какой красивый и чистый у нас двор! Какие чудесные цветы! – она подошла к бархатистым георгинам красного, желтого и розового цветов. Чуть в стороне росли ирис, пионы, хна и ночная красавица.
Девочка смеялась, разглядывая всю эту красоту. Беседка была увита тыквянками и вьюнками, которые забираются ввысь и сплетаются так густо, что не пропускают жарких солнечных лучей. Мехрибан заглянула в беседку, потрогала рукой вытянувшиеся плоды тыквянки, из которой потом делают ковшики. В саду Махинур и Аманжан поливали овощи. Побросав свои кетмени, они подошли поздороваться с сестрой.
- Мехрибан, тебе дали справку о том, что ты поправилась? – спросил Аманжан.
- А зачем тебе эта справка?
- Мы по этой справке примем тебя на работу. Нам в бригаду сейчас как раз нужен третий человек.
Все расхохотались.
- Эй, бригадир, посмотри на худенькую Мехрибан: разве она сможет поднять кетмень? – обратилась Махинур к Аманжану. – Давай назначим ее помогать маме по дому.
На том и порешили.
В один из дней Мехрибан зашла домой к Саадат. Посидев у нее немного, она попросила Аманжана проводить ее на кладбище. По дороге, оглядывая поле с волнующимися на ветру колосьями пшеницы, девочка сказала Аманжану:
- Это поле впитало пот моего отца.
- Ты права, много наших предков пролили здесь свой пот. Зато теперь эти поля дают урожай.
- Отец научил меня работать на этой земле, беречь ее. Для меня каждое растение здесь – живое.
Дети дошли до кладбища, нашли могилу Курван-ака. Молча постояли перед ней. Потом, присев, помолились и пошли назад. На обратном пути Мехрибан внимательно посмотрела на своего попутчика.
- Аманжан, я тебе открою одну тайну. Только об этом никому не говори, ладно?
- Ладно.
- Хоть прошло восемь месяцев, с тех пор как умер отец, он для меня как живой. Когда я лежала в больнице, он пришел ко мне.
- Ты что такое говоришь? – насторожился Аманжан.
- Это правда. Дада пришел ночью и погладил меня по голове. Маме я сказала, что это было во сне.
- Ты не испугалась, когда его увидела?
- Нет, не испугалась. Он всегда рядом, справа от меня. Иногда я с ним разговариваю. Ты в это веришь? Я хочу почитать тебе стихи, посвященные отцу. Только ты не смейся.
- Не буду. Читай, – серьезно ответил Аманжан.
Мехрибан посмотрела вдаль. Там стоял отец глядел на свою дочь. Она начала читать стихи. Аманжан слушал ее, распахнув глаза. Когда девочка закончила, у обоих глаза блестели от слез.
- Мехрибан, – сказал Аманжан восхищенно. – Какие хорошие стихи! Теперь всегда пиши, может, будешь поэтессой или писательницей?
- Знаешь сколько надо учиться, чтобы стать писательницей? Отец бы мне помог получить высшее образование. Теперь ничего не поделаешь.
- Если у тебя есть талант – ты будешь писать. А если таланта нет, то никакое образование не поможет, – убежденно произнес мальчик.
- Это ты точно сказал, – улыбнулась Мехрибан.
Дети быстро зашагали по пыльной тропинке.

И вот, теплое лето вновь сменилось осенью. Опять мир окрасился в золотистый цвет. В этом году осень стояла сухая и солнечная. Сельчане собрали овощи в огородах и сложили их в амбары. На полях закончилась жатва пшеницы, начались работы по сбору кукурузы.
Рабочих рук не хватало, поэтому помогать взрослым прислали школьников. Они должны были до ноября работать на полях. Из средней Уйгурской школы города Жаркента на работу в Надаке вышли все, кроме учеников начальных и десятых классов. Ученики жили в большом общежитии, построенном рядом с током.
Мехрибан училась в седьмом классе и работала вместе со всеми. Ребята с утра до вечера срывали початки кукурузы, потом, поужинав и отдохнув, шли на ток и там чистили и сортировали урожай. Осенние вечера были холодными. По утрам среди кукурузы было сыро, одежда и обувь у детей быстро промокали. Многие школьники болели. Отработав сорок дней, ученики, наконец, вернулись домой и приступили к учебе.
И Мехрибан, вместе с соседскими детьми, снова каждый день преодолевала четырнадцать километров. Вскоре она начала чувствовать слабость. Вечерами у нее появлялась температура. Но девочка никому об этом не рассказывала и школу не бросала.
Однажды, возвращаясь с занятий домой, Мехрибан в изнеможении села прямо на дорогу.
- Хада, у меня нет сил идти, – сказала она старшей сестре.
Махинур потрогала ее лоб – у сестренки была высокая температура.
- Ребята, что делать? – испуганно спросила Махинур и стала оглядываться в поисках арбы. Дорога была пуста. Тогда Сахинур предложила: «Давай, мы ваши сумки понесем, а ты возьми Мехрибан на спину». Махинур, немного пройдя с сестрой, устала. Тогда Сеитжан подставил свою спину. Он нес девочку на спине довольно долго. После него больную Мехрибан взял себе на спину Аманжан. Среди четырнадцати школьников шестеро были старшеклассники. Вот они-то, сменяя друг друга, донесли Мехрибан до дома. Когда Махинур, поблагодарив ребят, с младшей сестрой на спине вошла во двор, мать не на шутку испугалась.
- О, Аллах! Что случилось? – вскрикнула она и побежала открывать двери дома. Мать и Махинур осторожно уложили Мехрибан на корпя. Мать потрогала голову дочери.
- О, Аллах! Да ты вся горишь!
Они переодели Мехрибан в домашнее и укутали ее в одеяло.
- Господи, как мне быть с этим ребенком? Когда я не разрешила ей работать на кукурузе, она меня не послушалась. Что теперь делать? – причитала мать сквозь слезы.
- Апа, я сейчас чаю попью и побегу за врачом. Не бойся, она поправится.
Махинур поставила джоза и постелила скатерть. Она налила чай в две пиалы и одну поставила перед мамой.
- Мехрибан, подними голову и попробуй выпить – сказала Майсимям и поднесла пиалу к губам девочки.
Мехрибан жадно выпила всю пиалу чая, но ее почти сразу же вырвало.
- Апа, голова сильно болит, – застонала Мехрибан.
Мать сидела возле дочери совершенно потерянная. Она вздрогнула, когда дверь отворилась и вошла Рукиям.
- Мехрибан заболела? – спросила та.
- Вот, посмотри: все тело у нее горит, голова болит, вдобавок, тошнота и рвота.
- Хада, у меня есть одно китайское лекарство из Кульджи, сейчас принесу, –сказала Рукиям и быстро вышла.
Через несколько минут она вернулась и принесла что-то, завернутое в бумагу.
Мать взяла у Рукиям лекарство и заставила Мехрибан выпить эти маленькие горошинки черного цвета. Девочка с трудом проглотила их и через некоторое время уснула.
Махинур привела сельского врача. Та назначила больной таблетки от простуды. Мехрибан мучилась от головной боли всю ночь. Мать сидела рядом и до утра не сомкнула глаз.
Утром в доме появились Гюли и Рукиям. Майсимям сказала:
- Надо отвезти мою девочку в город, к ее врачу. Она один раз уже помогла ей встать на ноги.
- Поедем вместе, – предложила Рукиям.
Сестры привезли Мехрибан в жаркентскую городскую больницу. Дежурный врач прослушала больную, а потом вышла из кабинета и вернулась уже с двумя докторами. Мать от испуга вся сжалась.
Девочке поставили диагноз тиф, и в тот же день госпитализировали. Голову обрили наголо, а прекрасные длинные волосы бросили в печной огонь. Лежа на больничной койке, Мехрибан то приходила в себя, то теряла сознание. Утром пришли уже три врача. Они долго слушали и смотрели больную, совещались между собой по-русски. Потом пришли к единому мнению.
- Доченька, мы тебя отправим в Алматы. Тифа у тебя нет, не бойся, все будет хорошо.
Мехрибан положили на носилки и погрузили в машину скорой помощи. По дороге в Алматы сделали остановку, чтобы дать девочке напиться и сделать укол. Ехали долго. От тряски Мехрибан изрядно намучилась и впала в дремотное состояние.
В полусне она почувствовала, как машина остановилась. «Мехрибан, мы приехали», – сказал чей-то далекий голос. Ее вновь подняли на носилки, отнесли на второй этаж и в палате переложили на кровать. Когда девочка, немного придя в себя, оторвала тяжелую голову от подушки и огляделась, она увидела, что рядом с ней на трех кроватях лежали маленькие дети, а возле них сидели матери.
Двери открылись и в палату вошли три врача. Снова началось обследование. Маленьким молоточком девочке постучали по рукам и коленям, укололи иголкой, прошлись ею по щекам, рукам и подошве ног. Широко раскрыв веки, осмотрели ее глаза. Переговорив между собой, врачи подняли Мехрибан, перенесли ее в операционную и положили на стол. Затем один из врачей пригнул голову девочки почти до ее колен и так удерживал, пока другой врач вводил иглу в ее позвоночник. От ужасной боли Мехрибан пронзительно закричала. После этого укола несчастную принесли в палату и снова положили на кровать. Пришла медсестра и сделала еще один укол.
Последующие два месяца Мехрибан провела в полубессознательном состоянии. Все это время врачи боролись за ее жизнь.
И вдруг, однажды она открыла глаза. И увидела возле себя Тургана, а рядом с ним красивую девушку. Брат обрадованно спросил:
- Мехрибан, ты меня узнаешь?
- Конечно, ты мой брат, Турган-ака, – произнесла Мехрибан еле слышно.
- А это Рана-хада. Махинур написала нам, что ты лежишь в больнице, вот мы и приехали.
- Ака, чем я болела?
Турган, вытерев слезы, вместо ответа посмотрел в окно.
- Доктора говорят – менингит, – ответила вместо него Рана.
- Я разговаривал с врачами, – сказал Турган. – Они говорят, что ты идешь на поправку. Сейчас у тебя голова болит?
Девочка прислушалась к себе.
- Нет, сейчас голова не болит. У меня все хорошо, заберете меня с собой? – спросила она, глядя на брата с надеждой.
- Врачи говорят, пока тебе нужен строгий постельный режим. Тебе даже сидеть нельзя. А врачей надо слушаться, – шутливо погрозил Турган пальцем.
Турган и Рана, пообещав, что завтра придут, покинули палату.
Следом вошла медсестра с обедом. Она раздала больным их порции, а Мехрибан покормила с ложки.
Каждое утро обход у них делала пожилая докторша – Полина Ивановна. С порога улыбалась и задавала вопрос: «Ну, как спали?» После этого врач долго прослушивала каждого из маленьких пациентов. У доктора руки были такие мягкие, а глаза светилась добротой. Всякий раз, когда она входила в палату, Мехрибан так радовалась, как будто это пришла мама. Полина Ивановна хвалила Мехрибан за то, что та постепенно поправляется. Девочка получала по четыре укола в день, принимала горсть таблеток и один раз в месяц ей делали укол в позвоночник.
Однажды Мехрибан увидела сон. Проснувшись, она долго размышляла над ним. Ей снилось, что она осталась одна в нижней стороне села. Всюду была грязь, и она стояла по колено в этой грязи и не могла даже ногу поднять. Со всех сторон ее окружала темнота. Мехрибан стояла и плакала. И тут на помощь ей прискакал отец на вороном коне. Он подхватил дочь, посадил ее на коня и увез. Через мгновение они оказались уже на родной улице. Отец сказал:
- Если пойдешь прямо по этой дороге, найдешь свой дом, – опустил дочку на землю, а сам тут же исчез.
Мехрибан, вспомнив отца, беззвучно заплакала.
Вошедшая в палату Полина Ивановна, увидев покрасневшие глаза Мехрибан, спросила, почему она плакала.
Мехрибан плохо говорила по-русски. Но, как могла, рассказала доктору свой сон. Врач, погладив девочку по голове, сказала:
- Этот сон – очень хороший. Ты вылечишься от этой болезни. А теперь, дай-ка, я тебя проверю, – и она, как всегда, молоточком обстучала колени, руки, сгибы локтей Мехрибан. Потом с улыбкой добавила, – Сегодня исполнилось пять месяцев, как ты лежишь в больнице. Дела идут на поправку. Сейчас я тебя посажу, – Полина Ивановна помогла девочке сесть. – Теперь ты будешь кушать сидя. Но долго сидеть нельзя, – и врач опять уложила Мехрибан.
Прошло еще два месяца. На утреннем обходе Полина Ивановна очень долго осматривала Мехрибан.
- Сегодня, милая, мы встанем на ноги. Не бойся, держись за мою руку и иди, – сказал она.
Вместе они чуть-чуть походили по комнате.
- Голова не кружится? Силу в руках и ногах чувствуешь?
- Все в порядке, сила есть, – звонко ответила девочка.
- Теперь, Мехрибан, ты каждый день будешь ходить по палате, а потом сможешь выйти во двор, – доктор довела ее до кровати. – Не зря ты тогда во сне видела своего отца. Сон, действительно, оказался хорошим.
Мехрибан была так счастлива, что обняла Полину Ивановну.
- Я очень рада за тебя, – сказала доктор, удерживая в своих мягких руках руку девочки.
- Пусть и наши дети поправятся и зашагают, как Мехрибан, – с надеждой сказала одна из матерей, сидевшая возле своего больного ребенка.
Девять месяцев провела Мехрибан на больничной койке. А потом ее, вместе с тремя другими девочками из их палаты, направили в санаторий на полгода. Там дети не только отдыхали, но и учились.
Мехрибан навсегда запомнила людей, которые вернули ее к жизни. Особенно добродушную Полину Ивановну и ласковых медсестер. Они стали для нее близкими и родными.

***

- А не вы ли та самая Мехрибан? Это, случайно, не вас поддерживал дух отца, когда вы пребывали между жизнью и смертью? – вдруг спросила Рус.
Мехрибан помолчала.
- Возможно, – улыбнулась она.
- Ну, тогда продолжайте, – улыбнулась в ответ Рус.

Вечер Книги в "Меломане"

Дорогие мои читатели,

25 февраля в г. Алматы, прошла презентация моей книги в магазине "Меломан".

Презентацию вела Мадина Балгабаева, телеведущая новостей канала "КТК", которой я очень признательна за ее профессионализм и великодушие. Мне было очень приятно услышать теплые отзывы тех, кто уже успел прочитать "Завещание Матери". Я была тронута тем, что книга отозвалась в сердцах людей разных поколений и национальностей и были даже те, кто не смог сдержать слез.

Спасибо вам за такой теплый прием. Особенная благодарность работникам "Меломана": Вадиму, Карине, Ксении, Расулу и многим другим, кто помог в организации такого приятного вечера.

"Завещание Матери": Первая Презентация в Казахстане

Дорогие мои читатели!

12 февраля 2011 года в 5 часов вечера в магазине Bookmark (г. Алматы, ул. Тимирязева, 15б, угол ул. Байтурсынова) состоялась первая презентация книги "Завещание Матери" в Казахстане.

Я была рада увидеться с читателями и ответить на вопросы.

Пресс-релиз книги «Завещание Матери» Д. Машуровой

Текст Пресс-релиза DMSI

В декабре 2010 года вышла в свет книга казахстанской писательницы Дурням Машуровой «Завещание Матери» (Алматы, Жазушы, 2010 ISBN 978-601-06-0928-0). После успешного тура презентаций книги в США, где книга была очень тепло принята, вы можете приобрести ее в Казахстане в сети магазинов Меломан и Bookmark, и в Узбекистане в магазине Bookland.

Роман - семейная сага с элементами мистики повествует о нелегкой жизни женщин Средней Азии, судьбы которых развиваются на фоне исторических вех, начиная с 30-х годов прошлого века и заканчивая современностью. Эта книга будет интересна широкому кругу читателей, представляя собой путешествие из трагического, но духовного прошлого в мир меркантильной современности, из небольшого Казахстанского села в незнакомую Америку, из снов и предсказаний в суровую реальность. Это также путешествие в живописно изображенную культуру самобытного народа, его традиции и обычаи, веру и суеверия, музыку и кухню, что оправдывает название произведения.

«Завещание Матери» Машуровой – это завещание сохранить культурное наследие, уважать память предков и оставаться достойным человеком, не смотря ни на какие испытания. Это также завещание всепрощающей и всепобеждающей любви к ближнему, людям, родине. Автор потрясающе передает силу воли любящих женщин, их неутомимую борьбу за выживание во времена нищеты, голода, политических репрессий и насилия.

Книга несет достойный и позитивный посыл думающему читателю, чем и выделяется на фоне популярного чтива, доминирующего книжные полки магазинов. Будучи написанным простым языком сельчан, диалоги которых словно были подслушаны автором, произведение легко читается и доступно даже детям старшего школьного возраста. Книга также наполнена колоритными иллюстрациями Хашима Кубана, Заслуженного деятеля искусств Казахстана.