Второе Рождение
Жизнь интересна своей цикличностью. Плачет-плачет человек, потом успокаивается и опять работает. А что делать? Жить-то надо!
После смерти Курван-ака старшие члены семьи вернулись к прежним делам, а младшие продолжили учебу. В теплые дни, вышагивая семь километров до школы и столько же обратно, дети не замечали расстояния, но в зимние дни эти четырнадцать километров давались с трудом.
В один из декабрьских дней, после ночного снегопада, группа сельских ребятишек, как всегда, вместе пошла в школу по крепкому морозу. За околицей, со стороны большой дороги, вниз стекала вода и перегораживала им путь. Удивившись, что в такой холод откуда-то течет вода, школьники разложили камни и по ним начали переходить ручей. Прыгавшая последней, Мехрибан поскользнулась и обеими ногами оказалась в воде.
- Ой, девочки, что мне делать? Ноги промочила!
Глядя на ее ботинки, с которых стекала вода, кто-то посоветовал: «Вернись домой. В такой холод ноги замерзнут, и ты простудишься».
- Нет, не могу. Сегодня меня должны спросить по литературе. Я что, зря биографию Максима Горького учила? Если не пойду, то могу за четверть получить двойку.
Сеитжан, самый старший среди детей, неодобрительно покачал головой, глядя, как Мехрибан торопливо шагает в леденеющих ботинках. С каждой минутой ноги девочки замерзали все сильнее. Она уже сто раз пожалела, что не вернулась домой. Наконец, обмороженная и несчастная, Мехрибан забежала в класс и, не выдержав боли в ногах, расплакалась. До начала занятий еще оставалось время. Одноклассницы открыли дверцу печки и усадили Мехрибан напротив. Она сняла ботинки, стала растирать покрасневшие от холода ступни. Они болели так, будто в них вонзали иглы. Пока Мехрибан сидела и плакала, подружки стали сушить ее носки. Мехрибан едва вытерпела шесть уроков. Боль в ногах не прекращалась. Как же она сможет добраться до дома?
К счастью, Мерванам в тот день приезжала на базар поторговать и по пути домой заглянула в школу. Мехрибан с двумя подружками уселись на арбу и благополучно добрались до дому.
Конечно, же, Мехрибан после этого сильно заболела. Она слегла на несколько дней. Мать растирала дочь курдючным жиром, каждый день поила кипяченым молоком с бараньим жиром. Почувствовав себя лучше после этих процедур, Мехрибан пошла в школу, но кашель у нее не проходил.
Она прокашляла всю зиму, а весной, когда остальные дети бегали и резвились под жарким солнцем, обнаружилось, что Мехрибан не может носиться с ними по школьному двору: даже при ходьбе она стала задыхаться. Поход в школу и обратно отнимал у нее все силы. В боках так кололо, что она, со слезами на глазах, присаживалась и пережидала боль.
Однажды вечером, когда при свете керосиновой лампы девочки готовили уроки, Мехрибан обратилась к сестре:
- Хада, когда я хожу, у меня сильно колет в боках. Я все время задыхаюсь и останавливаюсь.
- Почему ты мне раньше не сказала? Завтра сходим к врачу, – встревожилась Махинур.
- Только маме не говори.
- Почему?
- Она начнет переживать. Давай, я сдам экзамены и тогда к доктору сходим.
- До экзаменов еще целый месяц. Нельзя запускать болезнь!
- Знаю, хада, но если я сейчас пойду к врачу, меня наверняка положат в больницу. А я не хочу остаться в шестом классе на второй год. Нет, я пойду в больницу после экзаменов.
Старшая сестра, подумав, согласилась. Но в сердце ее поселилась тревога. Мехрибан, действительно, осунулась и побледнела.
К концу мая все экзамены были сданы. Классная руководительница Айванам вручила ребятам табели об окончании шестого класса. Впереди детей ждали летние каникулы. С криками «Ура!» школьники разбежались по домам.
После окончания классного часа учительница подозвала Мехрибан.
- Сегодня же покажись врачу. Обещаешь?
Девочка кивнула. На следующий день Майсимям повела дочку к врачу. Он внимательно прослушал Мехрибан и укоризненно покачал головой.
- Хада, почему вы вовремя не привели ее? У девочки серьезные проблемы с легкими. Я напишу направление в больницу. Прямо сейчас идите туда.
Майсимям заплакала и, взяв в руки направление, вышла из кабинета. Положив дочь в больницу, она одна приехала на арбе домой.
В больнице Мехрибан делали несколько уколов в день, давали целую горсть таблеток. Каждое утро, делая обход, врач прослушивал ее легкие стетоскопом и покачивал головой. Мама и сестры частенько ее навещали
Однажды Майсимям пришла к дочке и увидела, что у той заплаканы глаза.
- Доченька, почему ты плакала? Плохо себя чувствуешь? – озабоченно спросила она.
- Апа, не тревожься. Мне намного лучше. Я перестала кашлять, хорошо сплю по ночам. Просто сегодня мне приснился отец.
- И что это был за сон?
- Он сидел возле моей кровати, гладил меня по голове и говорил: «Не бойся, доченька, ты поправишься. У тебя все будет хорошо». Потом поцеловал меня в лоб и вышел. На нем было черное пальто, а на голове – его старая черная шляпа. Во сне отец был здоровым, – рассказывая, Мехрибан чуть не начала снова плакать.
Мать обрадовалась.
- Доченька, отец тебя поддерживает. Значит, ты скоро поправишься и вернешься домой, – она улыбнулась и погладила две длинные косички дочери.
Майсимям после кончины мужа по-прежнему тяжело задумывалась, ночами не могла уснуть. Волосы у нее еще больше поседели, морщин на лице прибавилось, глаза постоянно слезились. Но она не обращала внимания на плохое самочувствие: держалась бодро, старалась поддерживать детей.
Мехрибан пролежала в больнице тридцать шесть дней. Вышла оттуда здоровой и окрепшей. Мать была счастлива! Войдя с улицы в родной двор, Мехрибан воскликнула:
- Апа, какой красивый и чистый у нас двор! Какие чудесные цветы! – она подошла к бархатистым георгинам красного, желтого и розового цветов. Чуть в стороне росли ирис, пионы, хна и ночная красавица.
Девочка смеялась, разглядывая всю эту красоту. Беседка была увита тыквянками и вьюнками, которые забираются ввысь и сплетаются так густо, что не пропускают жарких солнечных лучей. Мехрибан заглянула в беседку, потрогала рукой вытянувшиеся плоды тыквянки, из которой потом делают ковшики. В саду Махинур и Аманжан поливали овощи. Побросав свои кетмени, они подошли поздороваться с сестрой.
- Мехрибан, тебе дали справку о том, что ты поправилась? – спросил Аманжан.
- А зачем тебе эта справка?
- Мы по этой справке примем тебя на работу. Нам в бригаду сейчас как раз нужен третий человек.
Все расхохотались.
- Эй, бригадир, посмотри на худенькую Мехрибан: разве она сможет поднять кетмень? – обратилась Махинур к Аманжану. – Давай назначим ее помогать маме по дому.
На том и порешили.
В один из дней Мехрибан зашла домой к Саадат. Посидев у нее немного, она попросила Аманжана проводить ее на кладбище. По дороге, оглядывая поле с волнующимися на ветру колосьями пшеницы, девочка сказала Аманжану:
- Это поле впитало пот моего отца.
- Ты права, много наших предков пролили здесь свой пот. Зато теперь эти поля дают урожай.
- Отец научил меня работать на этой земле, беречь ее. Для меня каждое растение здесь – живое.
Дети дошли до кладбища, нашли могилу Курван-ака. Молча постояли перед ней. Потом, присев, помолились и пошли назад. На обратном пути Мехрибан внимательно посмотрела на своего попутчика.
- Аманжан, я тебе открою одну тайну. Только об этом никому не говори, ладно?
- Ладно.
- Хоть прошло восемь месяцев, с тех пор как умер отец, он для меня как живой. Когда я лежала в больнице, он пришел ко мне.
- Ты что такое говоришь? – насторожился Аманжан.
- Это правда. Дада пришел ночью и погладил меня по голове. Маме я сказала, что это было во сне.
- Ты не испугалась, когда его увидела?
- Нет, не испугалась. Он всегда рядом, справа от меня. Иногда я с ним разговариваю. Ты в это веришь? Я хочу почитать тебе стихи, посвященные отцу. Только ты не смейся.
- Не буду. Читай, – серьезно ответил Аманжан.
Мехрибан посмотрела вдаль. Там стоял отец глядел на свою дочь. Она начала читать стихи. Аманжан слушал ее, распахнув глаза. Когда девочка закончила, у обоих глаза блестели от слез.
- Мехрибан, – сказал Аманжан восхищенно. – Какие хорошие стихи! Теперь всегда пиши, может, будешь поэтессой или писательницей?
- Знаешь сколько надо учиться, чтобы стать писательницей? Отец бы мне помог получить высшее образование. Теперь ничего не поделаешь.
- Если у тебя есть талант – ты будешь писать. А если таланта нет, то никакое образование не поможет, – убежденно произнес мальчик.
- Это ты точно сказал, – улыбнулась Мехрибан.
Дети быстро зашагали по пыльной тропинке.
И вот, теплое лето вновь сменилось осенью. Опять мир окрасился в золотистый цвет. В этом году осень стояла сухая и солнечная. Сельчане собрали овощи в огородах и сложили их в амбары. На полях закончилась жатва пшеницы, начались работы по сбору кукурузы.
Рабочих рук не хватало, поэтому помогать взрослым прислали школьников. Они должны были до ноября работать на полях. Из средней Уйгурской школы города Жаркента на работу в Надаке вышли все, кроме учеников начальных и десятых классов. Ученики жили в большом общежитии, построенном рядом с током.
Мехрибан училась в седьмом классе и работала вместе со всеми. Ребята с утра до вечера срывали початки кукурузы, потом, поужинав и отдохнув, шли на ток и там чистили и сортировали урожай. Осенние вечера были холодными. По утрам среди кукурузы было сыро, одежда и обувь у детей быстро промокали. Многие школьники болели. Отработав сорок дней, ученики, наконец, вернулись домой и приступили к учебе.
И Мехрибан, вместе с соседскими детьми, снова каждый день преодолевала четырнадцать километров. Вскоре она начала чувствовать слабость. Вечерами у нее появлялась температура. Но девочка никому об этом не рассказывала и школу не бросала.
Однажды, возвращаясь с занятий домой, Мехрибан в изнеможении села прямо на дорогу.
- Хада, у меня нет сил идти, – сказала она старшей сестре.
Махинур потрогала ее лоб – у сестренки была высокая температура.
- Ребята, что делать? – испуганно спросила Махинур и стала оглядываться в поисках арбы. Дорога была пуста. Тогда Сахинур предложила: «Давай, мы ваши сумки понесем, а ты возьми Мехрибан на спину». Махинур, немного пройдя с сестрой, устала. Тогда Сеитжан подставил свою спину. Он нес девочку на спине довольно долго. После него больную Мехрибан взял себе на спину Аманжан. Среди четырнадцати школьников шестеро были старшеклассники. Вот они-то, сменяя друг друга, донесли Мехрибан до дома. Когда Махинур, поблагодарив ребят, с младшей сестрой на спине вошла во двор, мать не на шутку испугалась.
- О, Аллах! Что случилось? – вскрикнула она и побежала открывать двери дома. Мать и Махинур осторожно уложили Мехрибан на корпя. Мать потрогала голову дочери.
- О, Аллах! Да ты вся горишь!
Они переодели Мехрибан в домашнее и укутали ее в одеяло.
- Господи, как мне быть с этим ребенком? Когда я не разрешила ей работать на кукурузе, она меня не послушалась. Что теперь делать? – причитала мать сквозь слезы.
- Апа, я сейчас чаю попью и побегу за врачом. Не бойся, она поправится.
Махинур поставила джоза и постелила скатерть. Она налила чай в две пиалы и одну поставила перед мамой.
- Мехрибан, подними голову и попробуй выпить – сказала Майсимям и поднесла пиалу к губам девочки.
Мехрибан жадно выпила всю пиалу чая, но ее почти сразу же вырвало.
- Апа, голова сильно болит, – застонала Мехрибан.
Мать сидела возле дочери совершенно потерянная. Она вздрогнула, когда дверь отворилась и вошла Рукиям.
- Мехрибан заболела? – спросила та.
- Вот, посмотри: все тело у нее горит, голова болит, вдобавок, тошнота и рвота.
- Хада, у меня есть одно китайское лекарство из Кульджи, сейчас принесу, –сказала Рукиям и быстро вышла.
Через несколько минут она вернулась и принесла что-то, завернутое в бумагу.
Мать взяла у Рукиям лекарство и заставила Мехрибан выпить эти маленькие горошинки черного цвета. Девочка с трудом проглотила их и через некоторое время уснула.
Махинур привела сельского врача. Та назначила больной таблетки от простуды. Мехрибан мучилась от головной боли всю ночь. Мать сидела рядом и до утра не сомкнула глаз.
Утром в доме появились Гюли и Рукиям. Майсимям сказала:
- Надо отвезти мою девочку в город, к ее врачу. Она один раз уже помогла ей встать на ноги.
- Поедем вместе, – предложила Рукиям.
Сестры привезли Мехрибан в жаркентскую городскую больницу. Дежурный врач прослушала больную, а потом вышла из кабинета и вернулась уже с двумя докторами. Мать от испуга вся сжалась.
Девочке поставили диагноз тиф, и в тот же день госпитализировали. Голову обрили наголо, а прекрасные длинные волосы бросили в печной огонь. Лежа на больничной койке, Мехрибан то приходила в себя, то теряла сознание. Утром пришли уже три врача. Они долго слушали и смотрели больную, совещались между собой по-русски. Потом пришли к единому мнению.
- Доченька, мы тебя отправим в Алматы. Тифа у тебя нет, не бойся, все будет хорошо.
Мехрибан положили на носилки и погрузили в машину скорой помощи. По дороге в Алматы сделали остановку, чтобы дать девочке напиться и сделать укол. Ехали долго. От тряски Мехрибан изрядно намучилась и впала в дремотное состояние.
В полусне она почувствовала, как машина остановилась. «Мехрибан, мы приехали», – сказал чей-то далекий голос. Ее вновь подняли на носилки, отнесли на второй этаж и в палате переложили на кровать. Когда девочка, немного придя в себя, оторвала тяжелую голову от подушки и огляделась, она увидела, что рядом с ней на трех кроватях лежали маленькие дети, а возле них сидели матери.
Двери открылись и в палату вошли три врача. Снова началось обследование. Маленьким молоточком девочке постучали по рукам и коленям, укололи иголкой, прошлись ею по щекам, рукам и подошве ног. Широко раскрыв веки, осмотрели ее глаза. Переговорив между собой, врачи подняли Мехрибан, перенесли ее в операционную и положили на стол. Затем один из врачей пригнул голову девочки почти до ее колен и так удерживал, пока другой врач вводил иглу в ее позвоночник. От ужасной боли Мехрибан пронзительно закричала. После этого укола несчастную принесли в палату и снова положили на кровать. Пришла медсестра и сделала еще один укол.
Последующие два месяца Мехрибан провела в полубессознательном состоянии. Все это время врачи боролись за ее жизнь.
И вдруг, однажды она открыла глаза. И увидела возле себя Тургана, а рядом с ним красивую девушку. Брат обрадованно спросил:
- Мехрибан, ты меня узнаешь?
- Конечно, ты мой брат, Турган-ака, – произнесла Мехрибан еле слышно.
- А это Рана-хада. Махинур написала нам, что ты лежишь в больнице, вот мы и приехали.
- Ака, чем я болела?
Турган, вытерев слезы, вместо ответа посмотрел в окно.
- Доктора говорят – менингит, – ответила вместо него Рана.
- Я разговаривал с врачами, – сказал Турган. – Они говорят, что ты идешь на поправку. Сейчас у тебя голова болит?
Девочка прислушалась к себе.
- Нет, сейчас голова не болит. У меня все хорошо, заберете меня с собой? – спросила она, глядя на брата с надеждой.
- Врачи говорят, пока тебе нужен строгий постельный режим. Тебе даже сидеть нельзя. А врачей надо слушаться, – шутливо погрозил Турган пальцем.
Турган и Рана, пообещав, что завтра придут, покинули палату.
Следом вошла медсестра с обедом. Она раздала больным их порции, а Мехрибан покормила с ложки.
Каждое утро обход у них делала пожилая докторша – Полина Ивановна. С порога улыбалась и задавала вопрос: «Ну, как спали?» После этого врач долго прослушивала каждого из маленьких пациентов. У доктора руки были такие мягкие, а глаза светилась добротой. Всякий раз, когда она входила в палату, Мехрибан так радовалась, как будто это пришла мама. Полина Ивановна хвалила Мехрибан за то, что та постепенно поправляется. Девочка получала по четыре укола в день, принимала горсть таблеток и один раз в месяц ей делали укол в позвоночник.
Однажды Мехрибан увидела сон. Проснувшись, она долго размышляла над ним. Ей снилось, что она осталась одна в нижней стороне села. Всюду была грязь, и она стояла по колено в этой грязи и не могла даже ногу поднять. Со всех сторон ее окружала темнота. Мехрибан стояла и плакала. И тут на помощь ей прискакал отец на вороном коне. Он подхватил дочь, посадил ее на коня и увез. Через мгновение они оказались уже на родной улице. Отец сказал:
- Если пойдешь прямо по этой дороге, найдешь свой дом, – опустил дочку на землю, а сам тут же исчез.
Мехрибан, вспомнив отца, беззвучно заплакала.
Вошедшая в палату Полина Ивановна, увидев покрасневшие глаза Мехрибан, спросила, почему она плакала.
Мехрибан плохо говорила по-русски. Но, как могла, рассказала доктору свой сон. Врач, погладив девочку по голове, сказала:
- Этот сон – очень хороший. Ты вылечишься от этой болезни. А теперь, дай-ка, я тебя проверю, – и она, как всегда, молоточком обстучала колени, руки, сгибы локтей Мехрибан. Потом с улыбкой добавила, – Сегодня исполнилось пять месяцев, как ты лежишь в больнице. Дела идут на поправку. Сейчас я тебя посажу, – Полина Ивановна помогла девочке сесть. – Теперь ты будешь кушать сидя. Но долго сидеть нельзя, – и врач опять уложила Мехрибан.
Прошло еще два месяца. На утреннем обходе Полина Ивановна очень долго осматривала Мехрибан.
- Сегодня, милая, мы встанем на ноги. Не бойся, держись за мою руку и иди, – сказал она.
Вместе они чуть-чуть походили по комнате.
- Голова не кружится? Силу в руках и ногах чувствуешь?
- Все в порядке, сила есть, – звонко ответила девочка.
- Теперь, Мехрибан, ты каждый день будешь ходить по палате, а потом сможешь выйти во двор, – доктор довела ее до кровати. – Не зря ты тогда во сне видела своего отца. Сон, действительно, оказался хорошим.
Мехрибан была так счастлива, что обняла Полину Ивановну.
- Я очень рада за тебя, – сказала доктор, удерживая в своих мягких руках руку девочки.
- Пусть и наши дети поправятся и зашагают, как Мехрибан, – с надеждой сказала одна из матерей, сидевшая возле своего больного ребенка.
Девять месяцев провела Мехрибан на больничной койке. А потом ее, вместе с тремя другими девочками из их палаты, направили в санаторий на полгода. Там дети не только отдыхали, но и учились.
Мехрибан навсегда запомнила людей, которые вернули ее к жизни. Особенно добродушную Полину Ивановну и ласковых медсестер. Они стали для нее близкими и родными.
***
- А не вы ли та самая Мехрибан? Это, случайно, не вас поддерживал дух отца, когда вы пребывали между жизнью и смертью? – вдруг спросила Рус.
Мехрибан помолчала.
- Возможно, – улыбнулась она.
- Ну, тогда продолжайте, – улыбнулась в ответ Рус.
